Это «отчет» об Азовском Интенсиве 2011.
Я вел клиентскую группу.
В группе 18 человек. Как обычно на азовском интенсиве – люди приехали из разных городов – в списке, наверное, не меньше 10 названий.
Начало: выбор площадки для группы, первые попытки участников занять свое место, хотя бы физически. Удивительный эффект – в начале группы на интенсиве, на открытом воздухе – всегда, кажется, что всё вокруг отвлекает – громко шумит море, хлопает от ветра тент над головой, мимо ходят отдыхающие и пристально смотрят на людей севших в круг. Постепенно всё это уходит в фон и как будто исчезает, фигурой становится сама группу, появляющиеся в ней люди.
В первую трехдневку я работал с Людмилой Кумпан. Люда работает ярко, прямо и открыто. Активно поддерживает людей, за счет чего в группе формируется безопасная и внимательная атмосфера. Я вносил в пространство группы достаточное количество поддержки в виде юмора, прямых обращений к участникам с просьбой что-то сказать о себе, иногда в виде здорового цинизма.
Сначала в группе активно жили не те люди, которые были в ней, а те кого участники привезли с собой. Это были дети, друзья и конечно родители. В рассказах они выглядели очень ранимыми, слабыми и беспомощными. Таким образом проецировались собственные чувства, о которых пока было страшно говорить. Похоже, что мы с Людой удачно всем мешали вопросами в духе – «так ли беспомощны те о ком вы говорите»? И «что происходит с вами здесь»? И постепенно люди стали говорить о себе.
Ко второму дню появились запросы на индивидуальные сессии. Во второй и третий день было несколько работ в кругу. На мой взгляд основной темой, было ощущение собственной неполноценности и страха быть не принятым. Чувство стыда, страха, переживание вины – всё это мешало заметить реальный отклик людей на свои непростые рассказы. Но постепенно страх сменялся интересом и вниманием.
Особенно запомнилась работа после, которой в группе развернулся бурный спор. Особенно спорили мы с Людой. Суть разногласий была в следующем – работа девушки вызвала агрессивные отклики в группе. Участники, как будто стараясь убедить ее в том, что «все будет хорошо и получится». Я протестовал и говорил, что в жизни случаются реальные ограничения и чего-то может никогда не произойти.
В обсуждении говорили о том, что часть агрессии была адресована манипуляциям, которые услышали в работе. Другая же часть являлась защитной реакцией, попыткой справиться со страхом собственных ограничений и отвержением других людей.
Романтическая идея писать о каждой трехдневке была унесена местным ветром как китайский фонарик. Время ускорилось и сжалось. Перерыв между утренней и вечерней группой раньше казался огромным и расслабленным, – теперь превратился в сиесту пропитанную отношениями, разговором о группах и солоноватым кофе.
На второй трехдневке я работал с Леной Коссе. В ко-терапии с ней много свободы, взаимной поддержки и азарта. Лена работает очень чувствительно, внимательно, иногда неспешно и задумчиво. Темы, зажившие в этот период – стыд собственной индивидуальности, непохожести на других людей, страх столкнуться с чужим и собственным безумием. К концу этой трехдневки группа стала группой – появилось ощущение единого пространства, запоминания и чувствования других людей. Индивидуальные сессии были трепетными, иногда удивительно трогательными. Я удивлялся, был затронут, чувствовал досаду от того, как причудливо и «несправедливо» может поселиться в душе человека стыд. То, что многими людьми вокруг, воспринимается как ценное, редкое, интересное, трогательное, – самим человеком, носителем этого качества, оценивается как постыдное, страшное, неприемлемое.
Во второй день трехдневки состоялась традиционная для «экватора» вечеринка. Основными организаторами и ведущими были Вика Серлик и Костя Логинов. Я тоже принимал участие в подготовке. Мы вместе придумывали сценарий действа, я занимался подбором музыки для дискотеки. А потом, вечером, сидел за импровизированным ди-джейским пультом. Вечеринка называлась Гештальт Кинофестиваль «Горячий стул». Все пришли в костюмах своих любимых кино и мульт героев, объединились в небольшие группы и готовили короткометражные фильмы. Было весело, смешно и драйвово.
Второй выходной день мы провели в Керчи. Ленивое фланирование по улице Ленина. Зеленая брусчатая улочка с почти французским кафе Бон Аппетит и вкуснейшим рестораном Фишка. Зайдя в любое неплохое заведение, всегда есть шанс встретить коллег гештальтистов. Вдруг подняв голову от жаренной барабульки – замечаешь, – кругом только свои.
Вообще на Азовском интенсиве всегда есть ощущение гештальт-кибуца. Расслабленные, взволнованные, погруженные в чувства люди живут в одном пансионате. Здесь только участники интенсива. Спускаясь к завтраку, ты здороваешься со всеми и все здороваются с тобой. На балкончике оставлены вещи – ноутбук, очки, деньги, потому что все свои, номер иногда не закрыт – забыли. Вечером с бокалом шампанского в плетеном кресле на балконе, ты переговариваешься с людьми из соседнего номера – они тоже пришли с группы. На бесконечном песчаном пляже без границ и заборов – точно так же. Но когда и в немаленьком городе Керчь ты постоянно встречаешь на улице то коллегу из тренерской команды, то участника группы – реальность уступает место хипповому роудмуви.
Третья трехдневка. Ко-терапевт – Макс Линенко. Макс немного говорит. Курит на группе. Улыбается редко. Работает очень красиво и ясно, дает неожиданно (для такого образа) много тепла и поддержки. От ко-терапии с Максом – ощущение драйва, азарта, сотрудничества и чувствования друг друга.
В третью трехдневку в группе появилось больше динамических моментов. Участники аккуратно выясняли отношения, но не уходили в аффект. Темы этой трехдневки – обнаружение своего и чужого пола, боязливое, но любопытное приближение друг к другу. В конце группы я говорил о благодарности к людям в группе. Благодарил за то, что, на мой взгляд, группа жила очень бережно, неспешно, боязливо. Не было оголтелых попыток поговорить в первый день про секс, на протяжении всей жизни группы удавалось замечать свой и чужой страх, стыд и боль.
Последний день, прощание с группой, затем – общее собрание интенсива. Каждая группа делала маленькую сценку о том, как прожила эти дни.
Потом все отправились на берег моря и запускали китайские фонарики. Ветер уносил одни высоко вверх, комкал и швырял о песок другие, бережно погружал в море третьи.
А я грустил, потому, что все закончилось, да еще и мои друзья – Костя Логинов и Женя Андреева уезжали в Москву в этот вечер. Я проводил их и присоединился к безумной ночной философской дискуссии за тренерским столом. Сейчас вы не поверите, – мы говорили об отношениях!